Автор: Смирнова Ольга Алексеевна.

Год: 2023

Он не любил говорить…

Они давно живут вместе. Уже прошли серебряный юбилей свадьбы, жемчужная и коралловая тоже остались позади. Совсем скоро и рубиновую отметить можно будет.

Но он очень редко говорил ей о своей любви.

Она всегда была полна эмоций и легко выражала их словами. Конечно, когда приставала с вопросом: «Ты меня любишь?», всегда получала желанный ответ. Правда, с разными интонациями… Как это принято у русского человека: с диапазоном от «обожаю» до «иди ты к черту».

В бурной, горячей и порой глупой молодости у них были и ссоры и обиды, но и примирения тоже отличались особым жаром. Она видела и понимала его ревность, реакцию на чужие восхищенные взгляды, комплименты.

Но он очень редко говорил ей о своей любви.

Совместные заботы, переживания и радости стерли излишнюю эмоциональность отношений и примирили их друг с другом, научили в какой-то степени терпению и пониманию.

Он теперь всегда приносил ей в своих больших ладонях первые ягоды с огорода и стручки гороха… Если она возвращалась с работы усталой и ложилась отдохнуть, он укрывал ее пледом, приглушал звук телевизора и старался заняться какими-то хозяйственными делами вне дома. Чтобы не потревожить…

Но он очень редко говорил ей о своей любви.

Зато всегда благодарил за вкусную еду, которую она готовила, за заваренный для него чай или кофе. А уж выпечку нахваливал так, что ей хотелось возиться с тестом хоть каждый день. А она давно уже изучила его пристрастия в еде и старалась побаловать чем-нибудь вкусным.

Он обладал безупречным вкусом и очень придирчиво относился к тому, как она одета и во что обута. Она иногда обижалась, что не дает в домашней одежде добежать до ближайшего магазинчика – дольше переодеваться. А он был непреклонен: «Хочу, чтобы ты выглядела красиво!» И каждый раз ее сердце подпрыгивало, когда он, глянув оценивающе, говорил: «Ух, ты!» или «Какая ты миленькая!»

Но он очень редко говорил ей о своей любви.

Он всегда носил с собой телефон и ждал ее звонка, если она куда-то уезжала. И срок отлучки был совсем не важен. Им обоим жизненно необходимо было услышать родной голос и не один раз в день.

Чем дольше они жили вместе, тем больше прорастали друг в друга. И уже предугадывали фразу, которая сейчас прозвучит. Чувствовали, если здоровье второй половинки начинало подводить, еще до того, как это будет озвучено.

Он был очень далек от медицины, но научился делать уколы, когда возникла такая необходимость. И она отмечала, какая легкая у него рука.

Со временем они совсем плохо спали, если рядом не сопел, а зачастую и не храпел, тот, с кем столько прожито вместе. По нескольку раз за ночь он укрывал ее одеялом. Давно уже чисто автоматически. И стоило одному проснуться в ночи и уйти, как второй тут же просыпался…

Но он очень редко говорил ей о своей любви.

Зато часто молча обнимал, прижимал ее голову к своей крепкой груди, защищая от любых напастей. Проходя мимо, просто дотрагивался до нее ладонью. А еще мог между делом потереться носом или чмокнуть.

И совсем уже не нужны ей были его слова о любви. Она каждую минуту ощущала  себя нужной, любимой и желанной.

Он очень редко говорил ей о своей любви.